Когда поисковики в первый раз встречаются с родными погибшего солдата, которого они лично вынесли с поля боя, наверное, только тогда становятся абсолютно понятными смысл, идея, задачи поиска, даже больше – миссия Поиска! У бывалых поисковиков десятки историй об этом, и эти истории очень личные, потому, что связаны с их собственными переживаниями. Это важно получить личностный опыт, ведь наши чувства (или душа), как и все остальное у человека требует тренировки, чтобы не черстветь. Но не всегда поисковики делятся своими переживаниями, и еще реже записывают их. Стоит ли говорить о том, как этого не хватает?
На нашем смоленском сайте размещаем очерк Натальи Дзюба, который не связан никак с нашим регионом, но связан с нашим общим исповеданием главных ценностей. Я прочитала его на личной странице “ВКонтакте”. И хотя Наталью знают многие по постоянной помощи в розыске родных погибших солдат, прояснении их судеб, и вероятно состоят с ней «в друзьях», захотелось, чтобы узнали и люди, посещающие наш сайт. Прочитайте ее историю, уверена она никого не оставит равнодушным, а может подвигнет кого-то рассказать и свою историю.
С уважением Н.Г. Куликовских
Деда, дай я тебя покачаю…
Март и апрель 2012 г выдались не по-крымски прохладными. Весна в тот год была запоздалой, погода долго не пускала тепло на керченское побережье. Работали мы в поселке Маяк, или, как его сейчас называют, – Подмаячный. Мы – это поисковый отряд «Патриот» под руководством нашего славного командира Сергея Самбурского.
Холодные, проливные дожди, переходящие в снег, да пронизывающий ветер сутками – заставляли нас буквально стучать зубами, несмотря на то, что в руках не умолкали лопаты, кирки и ломы. Почва в балке, где мы поднимали останки бойцов – не приведи Господи: камень на камне, валуны на валунах, да плюс густые заросли кустарника, высотой в человеческий рост. И, чтобы копать лопатой, нужно было вначале до седьмого пота помахать мачете, вырубая колючие, непроходимые заросли.
Эта балка под Маяком, на первый взгляд – тихая, уютная, с пасущимися по склонам стадом овец во главе с местным пастухом, на самом деле – оказалась сплошной братской могилой для наших бойцов и командиров, принявших там свой последний бой в мае 1942 г. при отступлении Крымфронта. Те трагические дни отступления унесли сотни тысяч жизней бойцов Красной Армии. Огромные потери исчисляются более 300 тыс. и более 170 тыс. плененными. Загнанные немецкими войсками к самой кромке берега моря, наши войска бились до последнего вздоха.
Так вот, в этой уютной, ничем не примечательной балке, поросшей терновником, и приняла свой последний бой группа советских солдатиков, вероятно, оставшиеся для прикрытия отхода основных наших войск. И ничто не давало намека на то, что у нас буквально под ногами лежат бойцы. 22 бойца…
22 судьбы…
22 без вести пропавших…
В яме, которую мы вскрыли первой – 6 человек и два медальона, которые удалось не только прочесть, но и установить имена, а затем и найти родственников.
Но это было чуть позднее, а пока мы приходили в себя, потрясенные, уставшие, промерзшие, без спин, рук и ног… Ругая нашу почву, коренья деревьев, и наши крымские неподъемные камни-валуны, которые мы перекатывали первобытным способом по балке, вспоминая и ругая на чем свет стоит технику, тракторы и прочие современные приспособления, которых нам явно не видать в качестве подмоги.
Дождь, как из ведра вперемежку со снегом, намокшая до последней нитки одежда, налипшая земля на обуви, из-за которой трудно было сделать лишний шаг – поторопили нас возвращаться по домам. Помню, что за ночь, к утру так и не отогрелась в постели. А куртка и обувь не успели просохнуть. Но утром, как по команде, все снова встретились у подножия гряды, чтобы спуститься в балку. Не сговариваясь, двинулись снова туда.
Недолгое совещание на месте, командир принимает решение продолжать копать вдоль балки. Сердца подсказывали: лежат! Помню странное, почти мистическое ощущение ногами, стопами ног своих – Вот! Здесь! Лежат!!! И шурфим, работаем! Машем мачете!
Сережа Самбурский, Саша Петров, Оксана Шеремет, Игорь Постников, Алена, Андрей-киевлянин с супругой и еще несколько ребят, прибывших на подмогу. И вот, в раскопе обнажились косточки… Бойцы лежали беспорядочно, друг на друге, в неестественно скорченных позах. Разбитые черепа, перебитые конечности, пуля в ключице.
Сброшенные раненными, добитые врагом.
И снова 2 медальона!!!
Эх, обманчивая крымская погода. Только что засиявшее солнце, обрадовавшее нас: – «Ну, закончилась непогода! Ура!!» – через час сменилась белыми хлопьями и порывами ветра такой силы, что, казалось, поднимет любого из нас и унесет. И снова проливной дождь.
Сидя в раскопе по пояс в жиже, ребята расчищали слой за слоем, боясь пропустить малейшие детали. Выскочат, горячий чай из термоса плеснут, одна минута на перекур и снова в раскоп, в жижу.
Пошло! Ложка с надписью: «Черкасов Андрей И.», ложка: «Новиков Михаил», карандашик с надписью: «Миша», кавалерийская шашка и, конечно, медальоны. И чудо – один из медальонов прочелся вполне легко и быстро: Шайдуров Николай Семенович, Ставропольский край, Ново-Александровский район, ст. Григорополисская, жена Анастасия Федоровна.
И полетели звонки в станицу Григрополисскую. И свершилось второе чудо: в станице жив-здоров сын Николая Семеновича – Иван Николаевич Шайдуров, к которому и побежал лично сам глава администрации Борис Васильевич Орлов. Именно – побежал, настолько он воспринял известие о найденном земляке близко к сердцу. И от него по телефону я уже знаю, что сын горько расплакался, как ребенок, от свалившейся на него новости о найденном отце, и что он плачет теперь каждый день в ожидании возвращения отца к родному порогу.
Нам удалось впоследствии встретиться в Керчи с Борисом Васильевичем Орловым, который прибыл в составе делегации из Ставрополья за останками сержанта, мл. командира, кавалериста Шайдурова Николая Семеновича, вместе с родными внуками погибшего Николаем и Сергеем. Ах, если бы на пути поиска встречалось побольше таких людей, как Орлов! Всю поездку, расходы на погребение, поминки (а стол был накрыт на всех станичников) взял он на себя. Честь ему и хвала.
Но это будет позднее. А пока, пока мы ждем прибытия делегации из Григорополисской, ждем внуков.
Останки Николая Семеновича по негласной традиции храню у себя. Гроб – небольшая капсула размером около метра, такой формат удобен для перевозки останков в автомобилях, поездах.
Мне всегда бывает больно и тяжело на душе, глядя на гробы с останками бойцов: лежат они, не одетые, голые, беззащитные… Косточки их, насыпаны хоть и в алые, бархатные гробы, но не прикрыты по христианскому обычаю ни покрывалами внутри, ни тюлями. Нет у них этой роскоши, лишены они ее.
Решила я, что нет, негоже так! Помыла я его, каждую косточку – отмыла от земли, от корешков, которые проросли в них за 70 лет. Завернула я Николая Семеновича в белую материю, как в саван, запеленала его, словно ребеночка. Лежит. В белых одеждах. Ждет внуков своих.
И вот встреча григорополисцев, внуков, волнение, слезы. У всех дрожат голоса и ходят ходуном скулы от волнения. А дальше слова внука Сергея:
– Можно мне открыть гроб?
Спрашиваю:
– Зачем?
– Откройте, прошу Вас.
А дальше произошло просто невероятное. Внук, со словами: “Деда, дай я тебя покачаю…” – взял сверток из гроба. Взял он своего деда на руки, прижал к груди, как прижимают ребеночка, и стал качать его с такой нежностью, как укачивают дитя. А у самого слезы текут по щекам. Потом с такой нежностью, аккуратно так положил его в гроб. Закрыл со словами: «Деда, скоро поедем домой».
Прошло уже несколько лет, но вспоминая это, у меня перед глазами стоит внук, держащий в белом саване своего погибшего в 42-м году деда, покачивая его. И у меня у самой по щекам бегут слезы.
Деда, дай я тебя покачаю…
В конце апреля 2012 года в г. Керчи состоялась торжественная передача останков Николая Семеновича на его Родину, в станицу Григорополисскую. Вечная Память…
Наталья Дзюба (г. Керчь)
февраль 2018 г.